Ночь прошла, а все не спится, Сколько ж можно быть под гипсом, Когда жизнь свободной птицей Так и просится в окно? Подойди, сестрица Таня, Милосердная, земная, Рыжий хвостик озорной. Посиди, побудь со мной. Подними меня повыше, Чтобы горы видеть мог. Там мои ребята жизни Расплескали на песок. Долго вились злые духи Средь разбуженных камней Как назойливые мухи На скупой, чужой земле. Как мне жить, скажи, подружка. Сердцу больно, где же кружка? Я один из той ловушки Встретил сумрачный рассвет, А мои друзья, братишки, Постаревшие мальчишки, Все в ущелье Шинкарак. Жить без них, скажи мне, как? Рвались нервы, словно струны, А в Россию из весны, Огласив смертельным плачем, Потянулись журавли. В круг легли, махнув печально, В растревоженный покой, Где с войною дикой странной Вёл наш взвод последний бой. Пыль густая лезла в глотку. Закурить бы, да что толку? Спирту выпить бы вдогонку, Только где ж его возьмёшь? За хребтом вертушки выли, А взвод лежал в крови и пыли, И держал я фронт один, Сам – рядовой, сам - командир. Вышло так, что отстрелялся И не встану снова в строй, И на грифе струн гитарных Не коснусь уже рукой. Чудо больше не свершится, Знаю, снова не срастусь. Отпиши домой, сестрица, Всем смертям назло - вернусь!
