Мне приснилось февральское синее утро, Ледяные торосы под белой Полярной звездою, Что сияла с высокого неба божественно - мудро. И я понял, что скоро умру с этой мыслью простою.
И когда заскрипела во тьме дверь убогой темницы, Я уже был готов не к земному – к иному допросу. Лишь при свете коптилки спросил у хромого убийцы: "Что, не будет суда? Так позвольте хотя б докурить папиросу".
И в словах этих был налёт безразличья к любой из фраз. И шагнул Адмирал на лёд как тогда, но в последний раз. Не святой, слава Богу, нет – тоже крови пролил людской. И последний глубокий след унесёт Ангара весной...
Мне приснилось – и стало отчаянно жалко – Как уходит под воду корабль под названьем "Россия", И как женщина прячет лицо в кружевах полушалка, И как рушится мир, не взирая на наши усилья.
Этим нужен грабёж, те с трибун обращаются к массам, Большинство верит мути газетной – простой и понятной. Мир под красной звездою горит – под безжалостным Марсом. А я сделал что смог под своею звездой – под Полярной.
И в словах этих был налёт безразличья к любой из фраз. И шагнул Адмирал на лёд как тогда, но в последний раз. Не святой, слава Богу, нет – тоже крови пролил людской. И последний глубокий след унесёт Ангара весной...
